ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Дидерикс Андре
Путешествие без границ. Часть Ii

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Перевод второй части мемуаров полковника Андре Дидерикса.
  Часть II
  
  Новый вызов - операции малых групп спецназа
  

  Глава 5
  
  Операция "Саванна", 1975 г.

  
  Пока мы проходили курс легководолазной подготовки, южноафриканское правительство дало зеленый свет на вторжение в Анголу, получившее кодовое название "Операция "Саванна"". Комманданта Яна Брейтенбаха перевели из своего подразделения и назначили ответственным за формирование передового отряда наступающих войск. Для этого он отобрал нескольких операторов, включая Конни ван Вейка, Джека Диппенаара, Мака ван дер Мерве, Франса ван Дейка, Фингерса Крюгера и других.
  Новым командиром подразделения был назначен коммандант Джейкс Сварт из Оранжевого Свободного Государства, фланговый игрок и капитан местной регбийной команды. Он был прирожденным лидером и принципиальнейшим человеком, по-настоящему заботившимся о своих людях. Вернувшись в Дурбан, он приказал мне прибыть в штаб сектора, находившегося в городке Рунду, в Юго-Западной Африке. Я был приписан к тактической группе "Браво", которой командовал майор Фрэнк Бестбир, и мне предстояло получить свой первый боевой опыт.
  Нас перебросили самолетом в южно-ангольский город Серпа Пинто (позднее переименованный в Менонге), столицу южной провинции Куандо-Кубанго. В наши задачи входила подготовка батальона, а также солдат Национального Фронта освобождения Анголы (ФНЛА). Лидером ФНЛА на юге Анголы был Даниэль Чипенда, являвшийся харизматичным и ярким лидером, имевшим возможность мотивировать своих людей яростью и долгими пропагандистскими речами. После завершения обучения мы передислоцировались в город Са-да-Бандейра (позднее переименованный в Лубанго). Нашей задачей там являлась защита аэропорта, захваченного ранее в бою силами Яна Брейтенбаха.
  Са-да-Бандейра - город, расположенный в живописном месте недалеко от захватывающего дух перевала Леба. На горе к югу от города возвышалась статуя Христа (уменьшенная копия той, которая установлена в Рио-де-Жанейро). Именно с этой статуей у меня ассоциируется город Лубанго. Еще в 1870-х годах здесь селились дорсланд-треккеры (буры-переселенцы, двигавшиеся в поиске новых земель). В то время я еще не знал, как часто я буду возвращаться и в Серпа Пинто, и в Са-да-Бандейру - но уже при совершенно иных обстоятельствах.
  Нам пришел приказ соединиться с другой боевой группой, находящейся на севере. Выдвинувшись по дороге, мы через несколько дней присоединились к ней, и стали частью войск, наступавших на Луанду с юга.
  Мы уже направлялись в город Кибала, когда войска были намертво остановлены у заброшенного маленького поселения Эбо. Во главе наступления, проходившего через участки гористой местности, следовали бронемашины, за которыми шла пехота. Противник поймал войска в классическую традиционную засаду и посеял среди наших солдат хаос. С окружающих нас гор велся интенсивный и ужасающий обстрел. Некоторые из наших солдат не подчинились приказу залечь и когда они попытались выйти из зоны поражения, их ранили и убивали тысячи летавших вокруг осколков. Из-за интенсивного и точного огня противника мы также не могли спасти наши машины. Они, несомненно, были законными целями, но узкую дорогу развезло, и на ней невозможно было развернуться.
  Интенсивность обстрелов не прекращалась, и к полудню был отдан приказ отступить в ближайший город Эбо. Я шел впереди, наша рота вышла из боя и начала отход. Тем временем на фронте, где между нашими силами и противником происходил обмен тяжелыми ударами, бои продолжались. Вернувшись в Эбо, мы обнаружили, что обстановка довольно хаотична. Коммандант Джордж Крюйс, заслуженный пехотный офицер и командир боевой группы, был одинаково озадачен и удивлен напористостью противника. Меня придали подразделению бронеавтомобилей, и я выдвинулся на окраину города, чтобы вести разведку на случай возможного нападения противника с фланга.
  После того как над Эбо осела пыль, пересчет личного состава показал, что погибло четыре южноафриканца и почти полтораста солдат ФНЛА, многие были ранены. Мы потеряли все наше имущество, которое находилось в машинах, - наши собственные войска при отходе уничтожили технику, чтобы не допустить попадание имущества и боеприпасов в руки противника. Второй раз за мою военную карьеру я остался лишь с тем, что было надето на мне. Это был печальный день для всех нас, и мы хорошо понимали, что будет трудно мотивировать наши войска к действиям в будущих боях. В ту же ночь мы отступили в район недалеко от города Санта-Комба, и расположились в здании старой сыроварни, а войскам предоставили отдых.
  Коммандант Фрэнк Бестбир вызвал меня в дом, который он использовал как свой временный штаб. Он являлся командиром оперативной группы, и его образ действий внушал мне доверие. Он приказал мне выставить наблюдательный пункт за линией расположения наших войск. Последующие события лучше всего описаны в следующей выдержке из книги Яна Юйса "Крест Почета" (1992:26).
  
  "Продвижение южноафриканцев в Анголе был остановлено возле пресловутого моста Љ14 на реке Ниа. Вражеская артиллерия, включавшая в себя "Сталинские оргáны" - 122-мм реактивные установки БМ-21, - превосходила британские 80-фунтовые (5,5-дюймовые) пушки, использовавшиеся южноафриканцами.
  Капрал Андрé Дидерикс с пятнадцатью солдатами ФНЛА был направлен на передовой наблюдательный пункт, находившийся на холме под названием "Цилиндр", возле которого сержант Дэнни Пауло оставил свои силы прикрытия. По пути все, кроме старого солдата ФНЛА С. Нгонга, страдавшего астмой, дезертировали.
  Дидерикс и его спутник достигли вершины холма 2 декабря 1975 года. Оттуда они могли наблюдать за разрушенным мостом и вражеской бронетехникой, которая использовалась для ведения наблюдения. За ними стоял дом, а в четырех километрах к востоку - каменный загон (крааль) для скота.
  На следующий день они заметили, что противник устанавливает в краале минометы, после чего тот начал обстреливать южноафриканские позиции 122-мм ракетами. Дидерикс по радио сообщил: "Крааль!" и, поскольку это была заранее назначенная цель, южноафриканцы вскоре уничтожили противника, расположившегося в нем.
  Затем он скорректировал огонь на БРДМ-2 противника, который также был поражен, после чего они со стариком вели разведку до тех пор, пока не обнаружили позиции реактивных установок. Следуя его указаниям, 5,5-дюймовые орудия также их уничтожили".
  
  А вот что писал об этом его командир на тот момент, коммандант Ян Брейтенбах:
  
  "...Я выслал капрала "Дидиса" Дидерикса разведать более безопасный маршрут для спешенной пехоты вдоль западного склона "Цилиндра". Ему также было приказано выявить расположение вражеских позиций, прикрывающих мост и главную дорогу на Кибалу, и точно определить позиции их артиллерии и "Сталинских оргáнов" - установок БМ-21. Ночью он пробрался на вершину "Цилиндра" с чернокожим солдатом, где они выставили наблюдательный пункт посреди позиций ФАПЛА. Фактически, из-за большой численности противника, находящегося вокруг, они были вынуждены оставаться на позиции в течение всего дня...
  В то время, пока Дидис передавал информацию о том, что ФАПЛА и кубинцы форсируют реку и развертывают более крупные силы на "Цилиндре"... ему было приказано действовать в качестве передового наблюдателя для корректировки огня 140-мм пушек, чтобы воспретить переправу противника. Он сообщил, что группы пехоты перебираются по грудь в воде по затопленному настилу моста, который был сброшен в воду практически нетронутым...
  Дидис никогда раньше не корректировал артиллерийский огонь, поэтому Фрэнк Бестбир кратко проинструктировал его по радио, как это делается. Непрерывно взрывающиеся снаряды создавали сцену кровавой бойни, которую трудно описать...
  Остаток дня Дидис и его товарищ, удобно устроившись на наблюдательном пункте, продолжали с помощью нашего артогня сеять хаос среди ФАПЛА и кубинцев...
  Затем два вражеских вертолета облетели склон холма в поисках артиллерийских наблюдателей. Дидерикс и старый негр спрятались в низкорослом кустарнике и избежали обнаружения...
  Они оставались там, ожидая смены, которая так и не пришла. Четыре дня спустя они вернулись туда, где в последний раз видели своих товарищей. За мужество и стойкость, проявленные при нахождении на вражеской территории, Дидерикс был награжден "Крестом Почета"".
  
  Таким образом, я получил свой первый реальный опыт работы в малой группе и успехом, достигнутым в операции, был обязан старику Нгонге. Он был готов присоединиться ко мне, когда остальные войска отказались двигаться на вражескую территорию. Он оказался столпом силы, тогда как я был напуган до смерти.
  На рассвете 7 декабря 1975 года я стоял у нашего временного жилища в Эбо, когда над моей головой пролетели два вертолета "Пума". Это выводили на задание группу спецназа, в составе которой был сержант Ваннис Ванненбург. В ту же ночь он был убит в бою. Ваннис был одним из наиболее хладнокровных операторов, всегда подававшим пример нам, молодым спецназовцам. Уорент-офицер Кернаас Конради получил "Крест Почета" за храбрость, после того, как принял на себя командование во время боя с противником. Я же заболел малярией и попал в полевой госпиталь в Санта-Комбе. Через два дня я вышел оттуда и присоединился к своим войскам.
  Нам было приказано отступить, и наш конвой направился к границе Юго-Западной Африки. Пока мы ехали на юг к границе, я не уставал поражаться красотой сельской местности Анголы. В деревнях, встречавшихся по пути, мы высаживали местных бойцов, давая им четкие инструкции и пункты сбора, где встречаться в новом году. В последующем эти люди составят ядро нового подразделения, 32-го батальона, который будет создан Яном Брейтенбахом.
  Я вернулся на базу ВВС Ватерклооф. Возвращение в мирную жизнь в Южной Африке непосредственно из зоны военных действий стало для меня большим контрастом. Люди просто продолжали жить своей жизнью, и многие из них, возможно, даже не знали о военном участии Южной Африки в Анголе. Мне же не терпелось провести наступающие праздники с семьей.
  

  Глава 6
  
  Прохождение курса в Оудтсхоорне и приобретение ценного оперативного опыта, 1976-1977 гг.

  
  1-й разведывательный отряд был разделен на три группы: "Альфа", "Браво" и "Чарли". Группа "Альфа" расположилась на месте существующего подразделения и сформировала ядро 1-го разведывательно-диверсионного отряда (РДО) со специализацией на десантно-штурмовых операциях. Группа "Браво" передислоцировалась в Дуку-Дуку в Северном Зулуленде для формирования 5-го РДО (специализация - псевдо-партизанские действия), а группу "Чарли" первоначально перебросили на остров Солсбери, но позднее передислоцировали в Лангебаан, где на ее базе сформировали 4-й РДО (боевые пловцы). Из-за своей квалификации легководолаза я попал в группу "Чарли", однако страдал от хронической морской болезни и после шести месяцев каяков, подводных лодок, штурмовых лодок и резиновых утят в бурных морях, был вынужден признать свое поражение. Моя неспособность преодолеть эту проблему превращала меня скорее в операционный риск, чем в боевой актив, поэтому меня перевели обратно в группу "Альфа".
  Для того, чтобы иметь продвижение по службе, военнослужащие Сил специального назначения были обязаны проходить традиционные пехотные курсы и теперь настала моя очередь. Я явился в пехотную школу в Оудтсхоорне, где провел следующие девять месяцев, постигая теорию и практику ведения обычной и контрпартизанской войны.
  Во время очередных занятий меня неожиданно, распоряжением по школе, вызвали к начальнику курсов, полковнику Баденхорсту. Будучи серьезным курсантом, с хорошей курсовой успеваемостью, я понятия не имел, почему меня вызывали отдельным распоряжением. К моему удивлению, он сообщил мне, что я награжден "Крестом Почета" и должен явиться на торжественное награждение в Преторию, в Армейский колледж. Для меня это стало полной неожиданностью.
  Тридцать шесть военнослужащих всех званий за свою храбрость были награждены орденом "Крест Почета" в трех степенях: золоте, серебре и бронзе. СМИ оказались на высоте. Я впервые осознал, что вручение наград - это, на самом деле, большая честь. Здесь я встретил капитана Потгитера, офицера-артиллериста. Это именно он учил меня в эфире, как корректировать огонь своих 5,5-дюймовых орудий в районе моста Љ14. Церемония награждения представляла собой бригадный строевой смотр, в котором участвовала тысяча мужчин и женщин, представлявших все рода войск Сил Обороны. Это было впечатляющее зрелище, выполненное в истинно военном стиле. На нем в качестве почетных гостей присутствовала и моя семья, разделившая со мной момент славы. Мама и дедушка с бабушкой очень гордились моими достижениями.
  Впоследствии я прошел аттестацию на офицерское звание. Даан ван Зейл и я стали первыми кандидатами в офицеры, которые родились и выросли в спецназе. Мы перешли в офицерскую столовую и начали превращаться в офицеров и джентльменов. Наконец, обучение в пехотной школе подошло к концу, и я вернулся в подразделение.
  Для прохождения следующего периода обучения мы прибыли в Форт-Доппис. Однажды утром мне поручили сопровождать офицера из разведывательного отдела штаба, который искал подходящее место для создания базы. Я встретился с коммандантом Флипом дю Презом, офицером связи с УНИТА. Несколько месяцев спустя в Каприви была создана база "Дельта". Даан и я были направлены к коменданту дю Презу для оказания помощи в подготовке солдат УНИТА, чьи семьи также поселились на базе. Доктор Савимби и члены его штаба пользовались помещениями на полупостоянной основе. Он был очень харизматичным лидером, у которого было очень четкое вѝдение своей организации. За этот период я многое узнал о культуре УНИТА и об их методах работы.
  Последовал период, когда мы проводили очень активные операции и бóльшую часть времени я провел на границе. Разведывательные источники сообщали о передвижении нескольких крупных групп повстанцев к границе Юго-Западной Африки. Мы работали с различных баз в соседних с Юго-Западной Африкой странах. Наша главная цель состояла в том, чтобы лишить противника возможности свободно пользоваться дорогами, ведущими к границе. Мы выдвигались на автомобиле в пункты, расположенные вблизи границы, а далее проникали на территорию противника пешим порядком.
  Я стал экспертом в установке мин. Аккуратное удаление верхнего слоя почвы для столь же аккуратной ее замены далее (чтобы обеспечить ее смешивание с окружающим грунтом), тщательная маскировка места и удаление лишнего грунта по завершении установки мины стали привычной рутиной. Такие операции по минированию оказались чрезвычайно ценным опытом, и я использовал любую возможность, чтобы учиться у более опытных командиров групп. Благодаря перехвату вражеских сообщений стало ясно, что мы добились больших успехов, поскольку после того как были взорваны первые мины, противник был вынужден сменить свою тактику.
  Меня повысили до звания второго лейтенанта и направили на курсы младших офицеров. Успешное прохождение курса позволяло мне получить офицерскую должность в Силах Обороны ЮАР. Курс проходил в училище сухопутных войск, которое находилось в сельском городке Хейдельберг и длился полгода. В ходе этого курса отбирались также офицеры для обучения в Военной академии. С самого начала нам было ясно, что у офицера, не имеющего ученой степени, очень мало шансов дослужиться до генерала, однако я не мог представить себя вне оперативной работы на протяжении трех лет, и то, что я не стану генералом, меня не особо беспокоило. Меня заклеймили как академического бунтаря! Шла крайняя неделя курсов, когда Даана и меня отозвали обратно в подразделение. По прибытии в Дурбан мы получили приказ явиться в Форт-Доппис, куда мы, собрав вещи, и отправились на следующий день. Той же ночью мы наслаждались нашей последней ночью в Дурбане.
  

  Глава 7
  
  Война в Родезии, 1978-1979 гг.

  
  Интенсивность войны в соседней Родезии продолжала нарастать, и южноафриканские спецназовцы стали оказывать поддержку родезийской армии. Во время нашей родезийской кампании я был придан 5-му разведывательно-диверсионному отряду (РДО). В Родезии мы вошли в состав их Специальной Авиадесантной Службы (САС) в качестве эскадрона "Дельта". Теперь я был офицером и командиром группы, обладая гораздо бóльшей ответственностью. Я был готов к действиям и мне не терпелось себя проявить.
  Оперативным командиром был назначен Конни ван Вейк, расположивший свой тактический штаб в Мабалауте. Конни вызывал у меня восхищение и безграничное доверие, он был блестящим тактиком и непревзойденным наставником.
  Нашей главной зоной ответственности была часть юго-восточной границы страны, которую в САС называли "русским фронтом". Я командовал группой из пятнадцати-двадцати человек, и основная цель большинства операций заключалась в обнаружении и атаке противника. Большинство операторов 5-го РДО были из 32-го батальона и являлись нашими старыми товарищами из ФНЛА по операции "Саванна".
  Практически на любую операцию нас выводили парашютным способом, при этом заранее развернуть группу, которая могла бы подготовить и отметить площадки приземления, было невозможно. Поэтому участки высадки всегда оставались безлюдными и не имели никаких опознавательных знаков. Это являлось серьезной проблемой, поскольку высадка всегда проводилась только ночью, а "Дакота" (транспортный самолет С-47) взлетала в Мабалауте, едва не задевая (и то не всегда!) деревья в конце взлетно-посадочной полосы. Хотя мы прыгали с управляемыми парашютами, у нас было достаточно времени, чтобы выполнить самые важные элементы прыжка и выпустить личное снаряжение на подвесном фале, прежде чем встретиться с матерью-землей. В лунную ночь обычно можно было определить некоторые особенности местности, находящиеся под нами (дерево? открытое пространство? муравейники? пни?), незадолго до столкновения, однако это не гарантировало, что посадка на деревья не станет скорее правилом, чем исключением.
  Как командир группы, я предпочитал прыгать первым. Моей задачей было следовать за грузовым парашютом, в контейнере которого обычно находились громоздкие предметы, такие как мины, дополнительная вода и боеприпасы. Стоять в открытом люке самолета перед прыжком было идеальной возможностью для сбора жизненно важной информации. Я искал признаки концентрации местного населения и заметные топографические особенности, которые могли бы быть полезны для точного определения нашего местоположения на земле. Мы освоили искусство покидания самолета в кратчайшие сроки, что было важно для того, чтобы члены группы не рассеивались на слишком большом расстоянии при приземлении. Чем ближе они приземлялись друг к другу, тем быстрее и легче происходил сбор группы.
  После приземления наступали тревожные моменты, когда я слышал, как члены моей группы врезаются в деревья, или продираются сквозь них, или со всей силой тяжести встречаются с землей. Навыки и действия на земле были хорошо отработаны. Освободившись от парашютов (обычно мы их закапывали), мы сосредотачивались и отправлялись на выполнение боевой задачи. Нам везло, и во время высадок у нас было лишь несколько травм. Заслуга в этом принадлежит нашим парашютным инструкторам и Святому Михаилу (покровителю и символическому хранителю десантников во всем мире).
  Очень редко так случалось, чтобы во время операций мы не вступали в боестолкновение с противником (позже мне дали прозвище "Контакт"). Установка мин, засады и атаки противника велись постоянно. Мы в совершенстве освоили искусство применения правильной партизанской тактики и неоднократно захватывали противника врасплох.
  Одним из членов моей группы был молодой капрал Невеш Томаш Матиаш (он же Бальтазар). Невеш являлся одним из лучших операторов. Я несколько раз видел его в действии во время боестолкновений с противником. Его спокойное и расчетливое поведение произвело на меня сильное впечатление. Однажды, когда мы находились в засаде, противник вышел на нас с неудобного направления. Невеш находился в охранении в той стороне, с которой появился противник. Благодаря быстрому принятию решения, и находясь близко к противнику, он сменил позицию, чтобы обеспечить нашей группе тактическое преимущество. Мы смогли уничтожить весь вражеский патруль.
  Дорога между городами Мальверния и Мапаи (Вилья Салазар) являлась традиционным маршрутом снабжения солдат ЗАНУ. Неиспользуемая железнодорожная линия была популярным маршрутом, используемым пешими патрулями противника для передвижения между различными расположенными вдоль линии опорными пунктами. Автомобильная и железная дороги были одним из наших популярных мест проведения операций. Обычно мы залегали подальше от железной дороги, после чего я брал с собой одного из старших членов группы, чтобы провести рекогносцировку и выбрать подходящую позицию для засады. Затем мы возвращались, отдавали последние приказания и после наступления темноты выводили группу к месту засады, где ее и организовывали под покровом темноты, чтобы избежать обнаружения противником. Однажды утром, незадолго до рассвета, мы с сержантом Вианой выдвинулись к железнодорожной линии. Я нашел низкорослый кустарник недалеко от железной дороги и небрежно расположился за ним, а Виана остался сзади. В следующее мгновение в поле моего зрения появился первый вражеский солдат. Я инстинктивно замер. Мимо меня прошла группа из сорока вооруженных до зубов солдат. Когда они проходили мимо, я буквально чувствовал запах их потных тел и отчетливо слышал позвякивание их снаряжения. Позже я осознал, что мое самодовольство едва не стоило жизни мне и Виане.
  В течение дня через засаду прошли несколько небольших вражеских патрулей. Мы заранее условились, что будем ждать, так как существовал случайный шанс поймать в засаду тот взвод, который прошел накануне, когда он будет возвращаться назад. День тянулся медленно, и уже в сумерках, после утомительного дня ожидания, подгруппа охранения подала сигнал, что слышен шум приближающихся машин. Настало время быстро принять решение. Я понимал, что если мы атакуем колонну не с того конца, то противник может организовать контратаку. Я также понял, что мы можем пойти на бóльший риск, чем обычно, поскольку скоро мы сможем воспользоваться темнотой как преимуществом (это были важные решения для 23-летнего лейтенанта!). Первая машина появилась в поле моего зрения, и я смог смутно различить несколько вражеских солдат, сидящих сверху на грузе. Остальные машины следовали на близком расстоянии, и, хотя численность противника оказалось больше, чем мы ожидали, я понял, что мы можем и должны атаковать всю колонну. У меня не было времени снять глушитель с АК-47, поэтому когда я открыл огонь, чтобы дать сигнал к атаке, возникла небольшая задержка, прежде чем открыли огонь остальные члены группы, поскольку они изначально не поняли, что я уже стреляю. Среди вражеских солдат на машинах воцарился хаос.
  Осуществив тактический маневр, мы вышли из-под ответного огня противника и перегруппировались в пункте сбора неподалеку. Враг был в полном смятении, мы слышали стоны и крики раненых, его машины остались стоять на дороге. Более опытные члены группы убедили меня в том, что мы должны немедленно организовать новую атаку на колонну, так как противник, скорее всего, все еще находился в состоянии шока и полностью дезорганизован. Чтобы сохранить элемент внезапности, мы выдвинулись на фланг. То, что я увидел на дороге, было именно тем, что и ожидали другие члены моей группы - убитые лежали на дороге, а выжившие занимались оказанием помощи многочисленным раненым. Хайме, выдающийся пулеметчик, дал сигнал к атаке, открыв огонь из своего РПД (легкого пулемета русского производства). После короткого, но максимально интенсивного, огневого налета, я понял, что оставаться здесь дольше было бы самоубийством, поскольку тактика противника заключалась в направлении крупных сил для оказания поддержки на место возникновения подобных инцидентов. По мере продвижения к месту боестолкновения они будут обстреливать этот район из минометов и вести беспорядочный огонь из гранатометов РПГ-7 и пулеметов по окружающему бушу.
  Вскоре в ночном воздухе раздались отрывочные выстрелы 82-мм минометов, разрывы гранат и длинные автоматные очереди. Делая короткие привалы, мы быстро уходили, чтобы до рассвета максимально увеличить расстояние, отделявшее нас от железной дороги. Уставшие, но довольные достигнутым успехом, мы на следующее утро пересекли границу Родезии и встретились с нашими машинами.
  Пополнение запасов в полевых условиях осуществлялось в основном по воздуху и всегда ожидалось с нетерпением. Персонал службы снабжения прилагал большие усилия, чтобы нам всегда доставлялось все самое лучшее. Пайки по возможности дополнялись свежими продуктами и горячей едой. К всеобщему удовольствию, также пополнялись скудные запасы воды.
  Двигатели "Дакоты" достигли максимальных оборотов прежде, чем пилот отпустил тормоза, чтобы дать возможность самолету набрать скорость на взлетно-посадочной полосе. Обычно, пока самолет не оторвался от земли, все хлопали в ладоши - это хоть как-то помогало успокоить нервы. Я стоял в люке и смотрел, как подо мной проплывает мозамбикский буш, пока выпускающий не отправил меня в путь. Группа благополучно приземлилась, и сбор прошел без сучка и задоринки. После длительного ночного перехода через плотный буш, настала очередь сержанта Вианы идти в головном дозоре. Я следовал за ним на тактическом расстоянии. В следующий момент мы попали под огонь противника. Капрал Макена, пулеметчик, шедший позади меня, сместился в сторону и начал стрелять в ответ. Итог подвел Сакки Зигерс, шедший позади Макены, и также открывший огонь. Остальная часть группы огонь не открывала, так как они не видели где мы находимся. Вскоре огонь прекратился. Окликнув Виану, я понял, что он ранен, и Сакки, который недавно закончил углубленный курс медицинской подготовки, занялся оказанием ему первой помощи. В ту ночь я понял, насколько трудно тактически передвигаться с раненым через плотный буш. Виана был эвакуирован вертолетом на следующее утро, а позднее полностью оправился от своих ран.
  Наше присутствие в Родезии считалось строго охраняемой тайной, однако не все южноафриканцы хорошо владели английским языком. В одном случае наш конвой остановился у "солдатской столовой". Этими столовыми, которые были распространены по всей стране, заведовали гражданские лица, которые оказывали тем самым помощь родезийским военным. Один из капралов заказал три гамбургера. Из-за акцента языка африкаанс он произнес что-то вроде "бесплатные гамбургеры". Женщина, бегавшая по столовой, очень вежливо объяснила, что гамбургеры на самом деле не бесплатные и за них нужно платить. Наш человек, очень смущенный, попытался еще раз объяснить (показывая три пальца), что он на самом деле хочет три гамбургера, а не бесплатные гамбургеры! Она сразу же поняла, что он южноафриканец.
  Конни ван Вейк попросил меня сопровождать его в Солсбери, столицу Родезии. До этого я появлялся только в Мабалауте, и был благодарен ему за предоставленную возможность посмотреть город и сделать перерыв между операциями. Во время оперативного совещания нам сообщили, что эскадрон "Дельта" примет участие в наступлении на вражеские цели в Мозамбике.
  Операция заключалась в заранее спланированном нападении на вражеские силы, находившиеся в городе Мапаи и в его окрестностях. Предполагалось, что будут задействованы крупные силы родезийских вооруженных сил при соответствующей поддержке с воздуха бомбардировщиков "Канберра" и ударных самолетов "Хантер". Помимо нападения на вражеский опорный пункт в Мапаи, должен был быть также уничтожен ряд стратегических объектов инфраструктуры. Нашей группе было поручено уничтожить автомобильный мост через реку Максимчепс в Мозамбике. Передовой аэродром должен был быть расположен в городке Гранд Риф.
  С первыми лучами солнца большая группа десантников была высажена с воздуха на наиболее вероятных путях отхода противника в окрестностях Мапаи. Оказавшись на земле, мы как можно быстрее освободились от парашютных систем и заняли свои позиции, ожидая, когда убегающий враг наткнется на наши засады. Город подвергался неоднократным ударам с воздуха и непрерывным обстрелам из легких артиллерийских орудий. Позднее было установлено, что бомбардировка оказала на противника очень слабое воздействие, поскольку он избежал воздействия авиабомб, разместившись в укрепленных бункерах. Они были хорошо оборудованы и подготовлены на случай атаки, а сильные оборонительные позиции были созданы в городе и вокруг него задолго до наступления.
  Позже в тот же день мы присоединились к группе САС и начали движение в сторону города. Капрал Крис Энгельбрехт предупредил меня, что заметил впереди нас какое-то движение и почти уверен, что видел белое лицо. Нас заранее проинформировали о том, что террористы захватили в плен нескольких фермеров и держат их в качестве заложников. Я доложил о передвижении, и заместитель командира группы САС, Грэхэм Уилсон, выдвинулся к нам для выяснения обстановки. Он приказал нам открыть огонь и атаковать. Один из наших сослуживцев, сержант Мак ван дер Мерве, двигался справа от меня. Когда мы приблизились к окопам, из них начали выпрыгивать солдаты противника в попытке убежать, но как только они появились, они были уничтожены. Альбинос (тот, чье белое лицо и заметил Крис Энгельбрехт) остался в траншее и стрелял нам во фланг. К несчастью, Мак ван дер Мерве попал под огонь альбиноса и был смертельно ранен. Франс ван Дейк подошел и зачистил траншею ручной гранатой. Мак был популярной фигурой, и мы были очень огорчены его смертью. В ту ночь противник непрерывно обстреливал район, где, как он подозревал, находились наши силы. Во время последовательных атак на Мапаи на следующий день, вражеская оборона так и не была прорвана, при этом вражеским огнем был сбит вертолет "Пума", погиб экипаж южноафриканских ВВС и пятнадцать родезийских солдат.
  Все наши силы сосредоточились в заранее подготовленном административном районе в окрестностях города Максаила, чтобы перегруппироваться и пополнить боеприпасы, запасы воды и продовольствия. Из административного района нас вертолетами перебрасывали к различным целям. Нашей задачей было разрушить дорожный мост, переброшенный через реку Максимчепс. Руководителем операции был назначен майор Берт Сахсе, а мне было поручено командование силами охранения. По прибытии на мост местное население, жившее в непосредственной близости от моста, не могло поверить увиденному и поспешно разбежалось. Территория была зачищена без проблем, команда подрывников без каких-либо помех подготовила и установила заряды, и мост был успешно уничтожен.
  Эскадрон "Дельта" была переброшен на озеро Кариба. У нас появилась возможность отдохнуть и насладиться рядом прекрасных туристических достопримечательностей, расположенных вдоль озера. Тогда же к нам обратились с просьбой провести рекогносцировку в соседней Замбии - необходимо было получить подтверждение разведывательных донесений о наличии вражеской учебной базы в том районе. Я действовал в паре с Рокки ван Блерком. Рокки родился и вырос на ферме в Юго-Западной Африке и знал, как действовать в буше. Мы высадились из вертолета "Алуэтт". Во время высадки было очень и очень жарко, и вскоре мы столкнулись с нехваткой воды. Единственным источником воды, который мы смогли найти, оказался маленький колодец, превращенный в грязь проходящими мимо слонами. Выбора у нас не оставалось, поэтому мы использовали эту воду после того, как несколько раз отфильтровали ее через вуаль для лица (сеть, используемая для защиты лица от мух, комаров и других насекомых) и некоторое время прокипятили. Мы установили, что донесение разведки оказалось неверным, поскольку в этом районе не было никаких тренировочных лагерей, после чего подготовили посадочную площадку для вертолета и были эвакуированы обратно на озеро Кариба.
  Наконец, к моему большому сожалению, командировка в Родезию подошла к концу. Я был благодарен за многочисленные операции, в которых мне пришлось принимать участие. Я приобрел бесценный опыт. Будучи младшим офицером, я имел честь командовать лучшими солдатами и в то же время многому у них научился сам. Их безусловная преданность внушала мне абсолютное доверие. В лице Конни ван Вейка я обрел наставника, образцового солдата и офицера, блестящего тактика, чья спокойная натура вдохновляла меня. Мне также выпала честь работать с родезийскими спецназовцами из Специальной Авиадесантной Службы, которые заслужили мое уважение как настоящие профессионалы.
  

  Глава 8
  
  Приобретение дополнительных навыков

  
  Далее последовал снайперский курс, руководителем которого был Конни ван Вейк. Я не был лучшим из стрелков, но сумел пройти квалификационное упражнение с перевесом в одно очко. Тактический этап этого курса проходил на озере Бенгази, расположенном вдоль северного побережья провинции Квазулу-Наталь. На этом этапе я выучил ценные уроки в искусстве маскировки и подкрадывания.
  Конни ван Вейк считал, что я заслуживаю определенного признания за мои усилия в Родезии, и я был награжден почетной медалью Командующего Силами Обороны ЮАР (позже переименованной в Медаль за военные заслуги). В моем наградном листе говорилось:
   "В период с июля 1978 года по сентябрь 1978 года награжденный действовал в качестве командира разведывательной группы "коммандос" в оперативном районе и проявил выдающиеся лидерские качества и инициативу в трех различных боестолкновениях и двух засадах с силами противника. Во время первой засады были уничтожены четыре вражеских солдата, а во второй - девятнадцать. Во время одного из ночных боев один из членов его группы был ранен. Под командованием лейтенанта Дидерикса члена группы вынесли из района боестолкновения и эвакуировали. Его чувство долга и командование членами его группы было выше всяких похвал" (Утверждено и подписано 7 мая 1979 года).
  Концепция разведывательных групп, состоящих из малого количества людей (чаще всего из двух человек), была разработана капитаном Крисом Шулленбургом, - выдающимся военнослужащим САС Родезии, позже служившим в "Скаутах Селуса". После того как наш спецназ повоевал бок о бок с родезийским, штаб южноафриканских Сил специального назначения решил внедрить эту идею и в наших подразделениях. 5-му разведывательно-диверсионному отряду предложили направить нескольких своих операторов на прохождение разведывательного курса в Родезию.
  Позже Шулленбурга пригласили провести учебный курс в 5-м РДО. В качестве одного из слушателей я прибыл в Форт-Рев - оперативную базу 5-го отряда в Ондангве в Юго-Западной Африке ("Рев" означает "стычка с противником"). Шулли провел небольшой теоретический курс, завершившейся проведением боевой операции в Южной Анголе. Наша задача состояла в том, чтобы закрепить на практике полученные навыки и "притереться" со своими напарниками. Я оказался в паре с капралом Рипом ван Девентером, который был не только высококлассным молодым оператором, но своего рода "наполовину животным". Я всегда считал, что для того, чтобы быть по-настоящему профессиональным солдатом, необходимо, чтобы ритм твоей жизни был спокойный и умеренный. Именно это позволит тебе решать многочисленные и сложные задачи, стоящие перед спецназом. Все твои чувства, особенно слух, обоняние и осязание, должны были быть острыми как бритва, а об уровне физической подготовки даже не стоит и говорить.
  Нашей группе поставили задачу - провести разведку дороги между городами Каама и Вилла Рокадеш в Южной Анголе. Цель операции состояла в определении частоты и характера вражеского передвижения по дороге. Руководителем операции был назначен Конни ван Вейк. Вывод должен был происходить по воздуху, мы должны будем совершить ночной прыжок на необозначенную площадку. Для вывода нашей группы выделялся транспортный самолет С-160 "Трансалл".
  В день "Д" самолет стоял на площадке перед Фортом-Рев (очень большой самолет для размещения двух человек!). Старшим диспетчером являлся сержант-майор Коос Мооркрофт, полковой старшина 5-го РДО. Это сильно облегчало задачу, поскольку он был очень подготовлен и как диспетчер, и как оператор. Он также проводил различные операции малых групп. Чтобы избежать обнаружения вражеским радаром, самолет должен был лететь на предельно малой высоте и подняться на высоту четырехсот футов только в момент выброски.
  При полетах на малой высоте, как правило, очень трясет и этот рейс не стал исключением. С облегчением покинув самолет, я благополучно приземлился. Рип, к сожалению, приземлился на дерево, и его парашют сильно запутался в ветвях. Ему потребовалось около двух часов, чтобы снять парашют с дерева и ликвидировать на нем все следы своего пребывания. Спрятав парашюты и замаскировавшись, мы начали проникновение к объекту операции.
  Операция завершилась без происшествий. Мы собрали важную информацию о передвижении противника и объемах грузов, перевозимых между этими населенными пунктами. Наши наблюдения подкреплялись качественными фотоснимками. Принципы и концепция работы парных разведывательных групп теперь были приняты на вооружение - точнее сказать, так тогда полагали лишь некоторые из нас, включая Конни ван Вейка. На самом деле, эта идея не испытывала недостатка в критике, причем она была направлена не столько против самой концепции, сколько против того факта, что, по нашему мнению, операторы малых групп не должны использоваться в операциях любого другого типа. Именно узкая специализация, на мой взгляд, и являлась залогом успеха.
  Конни ван Вейк возглавлял разведывательную группу из трех человек, которой было поручено определить местонахождение вражеской базы на юге Анголы. Они высадились в районе, осуществив затяжной прыжок с парашютом, и в ходе патрулирования в течение нескольких дней не смогли обнаружить базу. После выхода в пункт сбора, когда вертолеты уже были на пути к ним, они попали в засаду противника. Конни и капрал Клоостерзил были убиты, в то время как третий член группы, сержант Ник дю Тойт, очень уважаемый и опытный оператор, сумел уйти от противника, будучи легкораненым. На самом деле, их обнаружили еще на этапе высадки, когда враг заметил самолет и парашюты, когда они приземлялись. Подразделения оплакивали потерю двух опытных операторов, а я потерял своего наставника.
  Критика концепции малых групп спецназа нарастала. Одним из распространенных аргументов у критиков было то, что любой оператор мог и обязан был уметь проводить разведку. Я ничего не имел против этого утверждения, но ровно до того момента, пока речь шла о тактической разведке. По моему убеждению, идеальный оператор малых групп должен быть человеком особенным, возможно даже более чем индивидуалистом, поскольку для экстраверта оставаться наедине с самим собой в течение долгого времени куда как сложнее. Также обязательным является наличие оперативного опыта выполнения специальных задач, поскольку действия группы из двух человек - это явно не место для разного рода экспериментов или для того, чтобы набирать базовый опыт. У группы из двоих военнослужащих отсутствует возможность поддержки - они вынуждены полагаться только на свои силы и на свой опыт. В ходе патрулирования более многочисленной группой или во время боя оператор склонен мыслить наступательными категориями, в то время как в малой группе такой "наступательный" образ мышления - это последнее, к чему стоит прибегать. Также значительные различия имеет подготовка и состав снаряжения. У военнослужащего более многочисленной группы возникает чувство безопасности, которое вселяет в него присутствие остальных его товарищей, тогда как в малой группе военнослужащий должен вырабатывать свое собственное чувство безопасности. Особый статус Южной Африки в международной политике не давал нам свободы выбора места и времени проведения военных акций по нашему усмотрению, поэтому политический риск при использовании группы из двух человек был значительно ниже, чем при использовании более крупных разведывательно-диверсионных групп. Еще одним обязательным условием являлась абсолютная секретность при организации атак стратегически важных целей, находящихся глубоко на территории врага. Боевые группы, находясь на вражеской территории, не могли действовать скрытно на протяжении длительного времени, особенно в густонаселенных районах. В случае своего обнаружения, такая группа не могла просто так "исчезнуть" или раствориться в окружающей среде, как это могли сделать два человека. К тому же эвакуация бóльшой группы требовала бóльших усилий авиации, а следовательно, была связана и с бóльшим риском.
  Также среди командиров подразделений шла яростная борьба за право централизованно руководить всеми малыми группами, поэтому предложение о формировании подразделения стратегической разведки в составе одного из отрядов или даже в непосредственном подчинении штаба Сил спецназначения было встречено в штыки. Никто не хотел, чтобы вся слава досталось какому-нибудь одному командиру! К сожалению, приводимые аргументы далеко не всегда соответствовали интересам организации и ее людей. Я также встретил жесткое противодействие со стороны своих коллег, которые действовали исключительно по причине профессиональной ревности. В мои планы как-то не входило ввязываться в долгие бюрократические войны, мне было жалко тратить на это годы моей активной оперативной работы, поэтому я даже рассматривал возможность присоединиться к разведывательному подразделению "Скаутов Селуса". Однако политическая ситуация в Родезии стремительно менялась, частью выборного процесса в этой стране стали ЗАНУ, ЗИПРА и ЗАНЛА, поэтому я отбросил эту идею. Я решил обсудить свои намерения и амбиции с командиром своего подразделения, коммандантом Джейксом Свартом. Он сообщил, что сейчас в Претории идет процесс формирования подразделения, состоящего из бывших бойцов родезийского спецназа, и основной специализацией этого подразделения как раз и будет работа малыми группами. Я написал рапорт о своем желании перевестись в новое подразделение, который был удовлетворен.
 Ваша оценка:
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023